добилась с таким трудом.
Алексей вернулся в мою жизнь как всегда стремительно.
— Полинка, — в трубке, невзирая на поздний вечер, звучал его жизнерадостный голос. — Мы завтра едем отдыхать! Возражения не принимаются!
— Митрофанов, иди к черту! — я не смогла скрыть своего раздражения. Рухнуло только недавно обретенное душевное равновесие. Сердце заполошно билось, руки вспотели, глаза блестели как в лихорадке. Я нервными движениями заправляла, короткие волосы за ушко и пыталась понять, что мне делать. Ехать было нельзя, поддаваться на его провокации тоже, иначе потеряю себя, растворяясь в нем без остатка. Не будет моих интересов, будут только его, не будет моих желаний, жить я буду, так как он скажет, а не так как я решу сама. И это было страшно.
— Какое к черту? — возмутился он. — Мы и так с тобой бог знает, сколько не виделись, или у тебя на завтра другие планы? — а вот последняя фраза уже вкрадчиво.
Какие другие? От работы и литров кофе уже тошнило.
— Будь любезен, огласи весь список. Сколько, куда, почему и так далее. И с чего это ты вдруг обо мне вспомнил?
— А я и не забывал, — его голос стал обволакивающим. — Прости, был занят.
— Да так, что не мог и позвонить, — я уже просто ворчала, создавая видимость недовольства.
— Нууу, — он втянул воздух и выдохнул. — Не мог.
— Ладно, Митрофанов, не нужно придумывать отговорки. Захочешь — расскажешь, — примирительно сказала я.
— Вот за что ты мне нравишься, Полинка, так это за твое понимающее отношение к мужским особям в моем лице, — хохотнул он. — Ну, так как по поводу завтра?
— Я так и не услышала программы мероприятия, — вот как на него злиться? Клоун.
— Значит так, у моих старых знакомых в Крыму есть небольшой домик, который на эти выходные будет свободен. Там как раз окна между заездами отдыхающих, и они любезно разрешили мне им воспользоваться. Представь только: ты, я, море и никого вокруг, — соблазнял он.
— Лешенька, друг любезный, — произнесла я насмешливо, — как это никого на берегу? Сейчас сезон, и каждый уважающий себя гражданин нашей необъятной родины, считает своим долгом отметиться в Крыму.
— А вот так. Там как бы это сказать, частная территория с выходом на свой пляж, — замялся он.
— Митрофанов, хватит ездить по ушам! — я понемногу начала раздражаться. — Ты хочешь сказать, что домики такого уровня сдаются простым смертным?
— Далеко не простым, — он выдержал театральную паузу. — А очень хорошим знакомым. Ладно, хватит об этом. Ты мне лучше скажи — едешь ты со мной или нет?
— У меня купальника нет, — выдала я последний аргумент, хотя давно все решила, только боялась сама себе, признаться.
— Полин, — тяжело вздохнул он. — Ты, правда, считаешь это проблемой?
— Как настоящая женщина, которой нечего надеть? Да считаю, — рассмеялась я.
— Будет тебе купальник, целый ворох купальников. Итак, собирайся, завтра утром я за тобой заеду.
— Утром — это во сколько? — на всякий случай я решила уточнить.
— Часов в шесть. Поедем по Одесской трассе, часа в три будем на месте. Кстати, а на сколько ты сможешь вырваться помимо выходных? Может, возьмешь недельку? А?
— Лешка, ты меня убиваешь. Сейчас вечер четверга, как я, по-твоему, возьму отпуск на неделю, если завтра утром ты за мной заедешь? — возмутилась я.
— Но как-то же ты пятницу прогуляешь? Вот и остальное время профилонь.
— Душа моя, ты неподражаем! Как у тебя это все легко получается!
— А что тут сложного? Главное — желание, — и вот как ему сопротивляться? — Поль, подумай, полноценный отдых, нет студентов, нет клиентов. Ляпота. Хочешь, я с твоим начальником поговорю и отпрошу тебя?
— Не нужно, я сама, — ну вот, я не заметила, как согласилась с этим манипулятором.
— Все, утром жди, — и отсоединился.
А я приземлилась на пуфик с телефонной трубкой в руках, глядя в пустоту и пытаясь собрать мысли воедино. Взгляд случайно зацепился за циферблат часов. Десять вечера. А вот интересно, как далеко меня пошлет Илья Петрович, если я его сейчас наберу? Оказалось, недалеко. И вообще, ответил он мне с выработанной годами сдержанностью. Внимательно выслушал мою просьбу, попенял на то, что такие вопросы я решаю не в рабочее время, да и отпустил, благо ничего существенного в ближайшее время не предвиделось.
— Но ты учти, Аверьева, это исключительно из-за моего хорошего к тебе отношения. Не пользуйся этим слишком часто, не разочаровывай меня, — буркнул он на прощанье. — Отдыхай девочка, заслужила.
— Спасибо, Илья Петрович.
С заведующим кафедрой было еще проще. Сессия закончилась, в государственных экзаменах я была не задействована. До защиты дипломов было еще две недели. Так что я со спокойной душой поставила его в известность об отсутствии и поплелась собирать сумку.
Пока руки что-то складывали, перебирали, гладили, голова в этом процессе не участвовала. Хорошо хоть складывала я не в дорожную сумку, а пока просто стопочкой на диван для дальнейшей ревизии.
И во что я ввязываюсь? Я машинально достала свитер толстой вязки и положила его к пяти таким же, уже мной отобранным. А если после этого отдыха он опять пропадет? Мне же будет намного больнее. Я относительно легко пережила отсутствие Лешки только потому, что настоящей близости между нами еще не было. Все было зыбко. Этакий флер недосказанности, когда от каждого следующего дня ты ждешь чуда, но не очень сильно расстроишься, если оно не случится. А вот совместный отдых — это уже серьезно. Если у нас ничего не получится, будет больно, очень больно. Я присела на диван, возле вороха ненужных вещей.
А с другой стороны, я же ведь никогда себе не прощу, если не попробую. Все буду гадать — как оно могло бы быть, будь мы вместе. Какой он в страсти? Такой ли как я думаю. Нам было бы так же хорошо, как и во время поцелуев? Или еще лучше? Эти же вопросы не дадут мне жить дальше. Я же изведу себя, сравнивая всех своих последующих кавалеров с воображаемым Алексеем, приписывая ему, то чего и в помине нет. И буду страдать от собственной глупости, лелея образ придуманного любовника.
Ладно, прорвемся! Я оглядела собранную кучу зимних и осенних вещей и заливисто расхохоталась, а потом, весело подхватившись, начала рассовывать все это барахло по местам. Вторая попытка сбора сумки была более удачной: несколько платьев, сарафанов, легких юбок и маечек, купальник, куда уж без него. Да, соврала я Алексею, ну и что?
Спать я ложилась с колотящимся сердцем и предвкушением праздника. Как следствие, долго вертелась и сбила простыни в комок. А утром